Языковая картина и национальная концептосфера

"Языковая и национальная картина мира" и "национальная концептосфера"

Познавая, изучая мир, человек стремится упорядочить его, создает модель окружающей его реальности. Каждый познает мир, как может. Те, кто являются высококвалифицированными специалистами в какой-либо области науки, то есть ученые, проводят эксперименты, ставят опыты и создают собственную целостную систему представлений об общих свойствах и закономерностях действительности. Такую систему, модель принято называть "картина мира". Понятие "картина мира" используется представителями разных наук: философии, психологии, культурологии, гносеологии, когнитологии, лингвистики. Научная картина мира строится в результате обобщения и синтеза фундаментальных научных понятий и принципов, основываясь не на чувственном восприятии и субъективной оценке, а на объективных данных и результатах исследований.

Первый опыт построения картины мира принадлежит Анаксимандриту, ученику родоначальника греческой науки Фалеса из Милета (624–547 гг. до н. э.). Затем каждый из философов старался описать мир таким, каким ему он казался. Однако, опираясь на чувственный опыт, находясь в плену собственных чувств и эмоций и собственного языка, они не могли сформировать адекватные научные знания о мире. Они познавали действительность не научно, а наивно. У каждого человека сформирована наивная картина мира, его представление о том, каким образом все происходит, в каких взаимоотношениях все находится, как все выглядит.

Мы познаем мир чувственно, а также с помощью информации, которую нам сообщают другие люди в процессе устного общения (в процессе коммуникации, например, сообщение новостей, рассказ преподавателя и т. п.) или опосредовано (через учебники, энциклопедии и другие виды накопления знаний), т.е. язык помогает нам познавать мир.

Однако и сам язык влияет на познание: наивная картина мира складывается под действием языка, который отражает те реалии действительности, которые важны для определенной группы людей. Одну и ту же объективную ситуацию носители разных языков вербализируют и концептуализируют по-разному в соответствии с языковой картиной мира.

Языком выражаются различные картины мира, которые присущи человеку (научные, религиозные, пространственные и др.), которые благодаря лексике входят в язык, и при этом привносят в него черты непосредственно человека, его культуры. Путь от реально существующего мира к понятию и в дальнейшем к словесному выражению отличается у разных народов, что определяют особенности истории, географии, спецификой жизни этих народов и, соответственно, развитие их общественного сознания.

Лео Вайсгербер, который ввел понятие "языковая картина мира", пишет: "словарный запас конкретного языка включает в целом вместе с совокупностью языковых знаков также и совокупность понятийных мыслительных средств, которыми располагает языковое сообщество; и по мере того, как каждый носитель языка изучает этот словарь, все члены языкового сообщества овладевают этими мыслительными средствами; в этом смысле можно сказать, что возможность родного языка состоит в том, что он содержит в своих понятиях определенную картину мира и передает ее всем членам языкового сообщества" [Радченко 1997:250].

Концептуальные представления отражают отличия в окружающей человека реальности, данной ему в природе и культуре. Для понятия "объективной действительности" свойственен общечеловеческий характер, однако она реализуется в словах, имеющих национальную специфику, т.е. значения слов, являются национальными категориями, а понятия – вненациональными. Кроме того, любое понятие может выражаться через различные признаки. В некоторых случаях, определенное слово своей внутренней формой, структурой указывает на признак, выступивший в качестве основы его названия, как характерный признак предмета или понятия. Именно в выборе этого признака и проявляется национальное своеобразие того или иного слова или его значения. Одним из фрагментов наивной картины мира, всегда привлекавшим внимание исследователей, является система цветообозначений в языке. Цветонаименования (колоративы) определенного языка обладают выраженной национально-культурной спецификой и являются значимыми элементами для конструирования фрагмента национальной картины мира соответствующей лингвокультурной общности.

Известно, что цвет составляет важнейшую часть всей зрительной информации. Именно цвет одежды встретившегося вам человека, цвет его лица, волос и т. д. запоминается прежде всего. Цветовой спектр является недискретным континуумом, который образуется плавным изменением длины световой волны. Глаз воспринимает отличия в длине световой волны как различные цвета. Признак, на основании которого цвета отличаются друг от друга и занимают определенное место в спектре, называется цветовым тоном. В качестве других важнейших характеристик цвета, кроме тона, выступает яркость и насыщенность, таким образом, "субстанция цвета является трехмерным (физическим или перцептуальным) континуумом" [Лайонз 1978:455].

Цвета, которые различаются друг от друга только по светлости, называются ахроматическими (бесцветными). К ним возможно отнесение: белого, серого, черного. Остальные цвета являются хроматическими (цветными), возможно их разделение на теплые (длинноволновая часть спектра: красный, оранжевый, желтый, желто-зеленый) и холодные (коротковолновая часть спектра: зелено-голубой, голубой, зеленый, синий, фиолетовый) [Алексеев 1962:65]. Чистый зеленый цвет располагается между холодными и теплыми цветами спектра. С позиции физики цвета также подразделяются на основные (желтый, синий, красный), из которых, с теоретической точки зрения, возможно составление всех остальных цветов, и смешанные (зеленый, фиолетовый, оранжевый, коричневый, голубой). Совокупностью этих цветов характеризуется такой феномен, как цветовое пространство, являющееся чисто психологическим, поскольку в природе существуют только световые волны, длина которых варьирует в определенном диапазоне, а сам цвет является результатом деятельности мозга и глаза. Категоризация языкового цветового пространства происходит посредством терминов цветообозначения.

Однако существует явная диспропорция между количеством цветов, которые возможно различить глазом, и количеством их названий в цветовом пространстве: количество цветовых тонов, которые способен различить глаз, определяется в среднем как равное полутораста, а в ахроматическом ряду отмечается способность глаза различать около тысячи ступеней перехода между крайними: белым и черным. Этот дисбаланс позволяет сделать вывод, что количество цветов и "неравномерность распределения названий по областям всей совокупности цветов может теоретически зависеть как от практической заинтересованности людей в различении цветов и в их обозначении, так и от частоты, с которой те или иные цвета встречаются во внешнем мире" [Шемякин 1960:47]. Так, например, одно из объяснений высокого уровня развития в немецком языке названий для ахроматических, а также для зеленых и синих цветов, по сравнению с русским, английским и французским языками, объясняется практической значимостью различия соответственных окрасок в условиях жизни на Крайнем Севере.

В языкознании языковое цветовое пространство зачастую применяют для того, чтобы проиллюстрировать принцип лингвистической относительности, который был сформулирован американским ученым Б. Уорфом, продолжателем идей соотечественника, этнолингвиста Э. Сепира. Как указано в гипотезе Сепира-Уорфа, "сходными физическими явлениями позволяется создание сходной картины вселенной только при наличии сходства или, по меньшей мере, при соотносительности языковых систем" [Уорф 1960:175]. Каждым языком сегментируется окружающая действительность по-разному, вследствие этого у "некоторых народов различаются, к примеру, три цвета, когда у других – семь и т. д." [Касевич 1988:7]. По мнению Н. С. Трифонова к экстралингвистическим факторам, относятся и определяющие объемы деривационного потенциала цветообозначений, факторы лингвострановедческого характера: история, традиции, географическое положение, социальные и культурные уровни развития любого народа. К ним же относятся и лингвистически релевантные черты, связанные с образом жизни, бытом жителей, привычным статусом и отношениями вещей. Характерна тесная связь формирования цветообозначений, их жизни в языке с жизнью общества и людей, заключающихся в особенностях быта, торговли, развитии ремесел, техники, религий, обычаев, вкусов и моды. При этом цветообозначения являются исключительно нагруженными в коннотативном аспекте, так как являются хранителями оценочной информации, мотивированной социально, идеологически, эстетически [Ермакова 2007:11].

Одним из вопросов, связанных с цветонаименованием, является вопрос о том, по какому принципу следует объединять слова, обозначающие цвет в группы. В своей работе "Цветонаименования как характеристика языка писателя. Лингвистика текста и стилистика", где иллюстрируются достаточно большой объем выборки и употребления возможностей языка цветонаименований в русской речи, для удобства анализа А. П. Василевич использовал следующую классификацию:

- простые прилагательные (красный, бирюзовый);

- оттенки (ярко-красный, ядовито зеленый);

- двусоставные слова (красно-синий, изумрудно-зеленый);

- словосочетания (цвета морской волны, цвета осенних листьев).

При этом автор отмечает, что оттенки, двусоставные слова и словосочетания в словарях практически вообще отсутствуют.

Следует отметить, что четких критериев выделения рассматриваемой лексики в современной науке о языке еще нет. В большинстве случаев авторы полагаются на собственную интуицию, решая, сколько и какие именно слова надо изучить. Например, состав используемой лексики цветообозначений обычно ограничивается очень небольшой группой слов, так называемыми основными цветонаименованиями. Многие лингвисты, как отмечает И. П. Сусов, охотно иллюстрируют отсутствие изоморфизма планов содержания разных языков сопоставлением диаграмм распределения наименований основных цветов, выделяемых, по сути дела, на одной субстанциональной основе – физического спектра цветов [Сусов 2007:65]. Так, русский язык различает семь основных цветов: фиолетовый, синий, голубой, зеленый, желтый, оранжевый, красный. В английском языке в качестве основных называются только шесть цветов: рurрlе (фиолетовый, пурпурный, багровый), bluе (синий, голубой), grееn (зеленый), yеllоw (желтый), оrаngе (оранжевый), rеd (красный). Однако мы считаем, что важен учет метафорических переосмыслений не только основных, но и "периферийных" цветонаименований, включающих простые прилагательные.

В стилистике часто обращают внимание на роль цветовых единиц, так как они в художественном произведении любого писателя являются одним их элементов его стиля и мировосприятия. Следует отметить, что материал цветонаименований используется весьма продуктивно при анализе художественных средств языка писателей, поскольку лексика, обозначающая цвет, является одним из существенных компонентов образности в художественной литературе.

У каждого поэта можно обнаружить свою цветовую гамму, сочетания цветов и оттенков. Языковые цветовые единицы выполняют в художественном тексте номинативно-иллюстративную, эстетическую и символическую функции. Так, например, А.А. Блок очень часто использовал в своем творчестве прилагательные белый и черный, С.А. Есенин использовал символические значения прилагательных голубой и синий, К. Г. Паустовский, раскрывая динамику жизни природы, использовал синонимические ряды: красный – алый, багровый, пурпурный, огненный; желтый – лимонный, рыжий, бронзовый, золотой; серый – седой, пепельный, дымный, сизый, ртутный, серебряный, свинцовый.

Можно сказать, что лингвистическая проблема цветонаименования развивалась вместе с лингвистикой как наукой. Появляются новые научные парадигмы – появляется новый взгляд на данную проблему. Следует отметить тот факт, что разработка аспектов функционирования цвета во фразеологизмах также была всегда актуальной и разрабатывалась некоторыми поколениями ученых. Так, можно отметить значительное число исследований фразеологической группы цветообозначений Е. И. Радченко, Н. И. Репниковой, В. Г. Кульпиной, В. Ш. Курмакаевой, Т. М. Тяпкиной, Е. В. Люкиной и др.

Подчеркнем, что в работе Т. М. Тяпкиной получила свое комплексное решение проблема развития, расширения семантической структуры прилагательных цветонаименований, проблема функционирования на их основе не цветовых, вторично-номинативных значений [Тяпкина 2002:19]. В этой работе косвенно затрагивается метафоризация цветонаименования, если рассматривать метафору как механизм вторичной номинации.

Распространение области исследования цветообозначений происходит на состав лексической группы в любом языке, историю возникновения цветонаименования, переносные, символические и фразеологические значения отдельных прилагательных цвета.

Цветообозначениями отражаются универсальные свойства разноструктурных языков и национальная специфика, имеющая непосредственную связь с экстралингвистическими языковыми, ассоциативными причинами.

Таким образом, высокой частотностью употребления лексики цветообозначения, ее явной национально-культурной семантикой и значимостью для конструирования фрагмента языковой картины мира привлекается внимание различных исследователей.

Однако учеными-лингвистами также ставится еще одна цель: получить исчерпывающий перечень слов-цветообозначений. Так, известно, что в некоторых английских специальных словарях содержится до пяти тысяч цветонаименований, и это число не является конечным. Язык настолько гибок и продуктивен, что непрерывно появляющиеся новые слова и словосочетания "не успевают" попасть в издающиеся словари. Следует признать, что цветонаименования представляют собой открытое множество и, как считает Р. М. Фрумкина, это обстоятельство служит одной из причин невозможности построения системы цветообозначений [Фрумкина 1984:175]. Причиной этого является и то, что в состав такой системы входит большое количество редких окказионализмов, которые очень трудно не только учесть, но и просто перечислить.

Полноценно формируют определенные фрагменты языковой картины мира, которая, в свою очередь, конструирует наивную картину мира фразеологические выражения с колоративом, т.к. именно фразеологические единицы четко зафиксированы в сознании носителей языка и являются относительно устойчивыми.

На современном этапе развития когнитивного направления в лингвистике интерес представляют именно когнитивные процессы языковых явлений.

Таким образом, цветовая картина мира в языке состоит из национально-культурной семантики лексики цветонаименований и включает цветовое пространство как совокупность всех цветов, отражающихся в колоративах.

По справедливому наблюдению С.Г. Тер-Минасовой, "важнейшая функция языка заключается в том, что он хранит культуру и передает ее из поколения в поколение. Именно поэтому язык играет столь значительную роль в формировании личности, национального характера, этнической общности, народа, нации" [Тер-Минасова 2000:80].

С увеличением национального, сословного, классового, профессионального, семейного и личного опыта человека расширяется его концептосфера, под которой подразумевается совокупность потенций, открываемых в словарном запасе конкретного человека, как и языка в целом. Концептосфера национального языка тем богаче, чем богаче вся культура нации – ее литература, фольклор, наука, изобразительное искусство, она соотносима со всем историческим опытом нации и религией особенно.

В настоящее время общепринятым является мнение о том, что как в культуре, так и в языке каждого народа присутствует универсальное (общечеловеческое) и национально-специфическое. В то же время в любой культуре имеются присущие только ей культурные значения, закрепленные в языке, моральных нормах, убеждениях, особенностях поведения и т.п.

Среди источников, дающих объективные сведения о национальном характере того или иного народа, С.Г. Тер-Минасова выделяет набор стереотипов, ассоциирующихся с данным народом. В.А. Маслова определяет стереотип как "тип, существующий в мире, он измеряет деятельность, поведение и т.д." [Маслова 2001:147].

Наиболее популярным источником стереотипных представлений по С.Г. Тер-Минасовой являются:

- международные анекдоты и шутки разных видов;

- национальная классическая и художественная литература;

- фольклор, устное народное творчество;

- национальный язык [Тер-Минасова 2000:147].

Концепт – это универсальный феномен, поэтому его использование помогает установить особенности национальной картины мира. Подход к концепту, как к "алгебраическому выражению значения" [Лихачев 1997:280], свидетельствует об объёмности данного термина, о его скрытых, потенциальных ресурсах. В недрах человеческого сознания зарождается и формируется концептуальный взгляд на мир, но необходимо обратить внимание и на зарождение этого взгляда в коллективном сознании, определить в пространстве термина "концепт" роль и место мировоззренческим национальным позициям, менталитету. О значимости этого компонента говорит и высокий интерес к языковой личности как носителю ментальности языковой, а, следовательно, и социокультурной.

Национальная концептосфера складывается из совокупности индивидуальных, групповых, классовых, национальных и универсальных концептов, то есть концептов, имеющих общечеловеческую ценность. К числу универсальных относятся такие базовые концепты как: родина, мать, семья, свобода, любовь, вера, дружба, на основе которых формируются национальные культурные ценности; такие фундаментальные универсальные как: время, пространство, причинность; а также экономические концепты: деньги, имущество и т.д. Именно наличие общих, универсальных концептов обеспечивает возможность взаимопонимания между народами. В тоже время каждая нация имеет собственную шкалу мировоззрения, собственную шкалу ценностей. Каждая культура формирует свои стереотипы сознания и поведения, опирающиеся на собственное видение мира.

Таким образом, данное исследование посвящено особенностям развития национальной концептосферы в английском и русском языках через использование цветовых прилагательных в речи.