Лингвистическая природа и стилистические функции контрастирующих единиц

Лингвистическая природа и стилистические функции контрастирующих единиц.

Контраст как лингвистическое понятие и средства его выражения

До настоящего времени проблема реализации категории противоположности в языке связывалась только с явлением лексической антонимии и его научной разработкой, а также с описанием стилистических приемов антитезы, оксюморона и парадокса.

Работы, в которых непосредственно употребляется термин "контраст", раскрывали лишь некоторые аспекты этого явления, например, контраст как разновидность оппозиции, контраст как литературоведческий прием, а между тем, контраст представляет частотное явление текста, один из основных способов его организации и нуждается в многоаспектном анализе.

По определению Андреевой Г.В.: "Контраст – один из важнейших принципов выдвижения значимой информации. Он фокусирует внимание читателей на определенных моментах сообщения, подчеркивая их противоречивость и несовместимость" (Андреева 1998, с.147).

В диалектическом понимании любое противоречие имеет всеобщий характер. Ведущая роль противоречий раскрывается между противоположностями, в процессе развития вообще. С философской точки зрения, источником всякого развития является единство и борьба противоположностей. Не существует предметов и процессов, которые не были бы внутренне противоречивыми.

Исаев А.В. подчеркивает, что "в любой семиотической системе имеется, по крайней мере, пара знаков, связанных отношениями противоположности" (Исаев 1972, с.49).

Язык, как материализованная форма человеческого мышления, по-своему представляет и воспроизводит факты различных противоречащих и противоположных явлений реальной жизни.

В тексте противоречия (оппозиции) проявляются и реализуются на лексическом, синтаксическом и стилистическом уровнях. В тексте контраст может вплетаться в структуру в виде вкраплений: контактно и дистантно расположенных пар антонимов, антитезных противопоставлений, оксюморонных сочетаний и других значимых оппозиций.

Структурно-семантические признаки контраста состоят в том, что в его организации участвуют парные компоненты – противочлены и их наличие придает контрасту структурную симметричность.

Лексико-семантическая связь между парными компонентами строится на основе противоположности их значения. Разные группы слов вступают в синтаксические модели контраста по-разному. Контрастные черты ярче всего представлены парами слов, которые воспринимаются нами как слова, противопоставленные друг другу по значению. Взаимная противоположность значений этих слов имеет формально-лингвистическое выражение и закреплена за значением слова как часть его собственного лексического значения. Такая противоположность представляет собой лингвистическое явление антонимичности.

Андреева Г.В. подчеркивает, что "если антонимы, как языковые единицы, фиксируют максимально возможную противоположность, то единицы контраста могут фиксировать как противоположность, так и всего лишь данное в определенной речевой ситуации противопоставление" (Андреева 1984, с.9).

Кроме лексических единиц – антонимов, контраст может включать противопоставления других групп лексических единиц, вступающих в отношения контраста в процессе речевого употребления. Однако, отметим, что речевое употребление может включать как сферу речевой коммуникации человеческого коллектива, в которой ассоциации представлений по контрасту зависят от возраста, специальности человека, социальных и других условий, так и модель реальной действительности в сознании людей.

У Николаевой Т.М. приведены следующие примеры в "Кратком словаре терминов лингвистики текста": "… "зима" противопоставляется трем остальным временам года, "шапка" – множеству предметов, составляющих одежду человека, "сделал" противопоставлено "не сделал" и т.д." (Николаева 1978, с.29).

Сам подбор цитируемых примеров Николаевой Т.М, говорит о неоднородности средств, способных создавать эффект контраста в тексте.

Принятый подход к разграничению антонимии, контраста и сходных с ним явлений подкрепляется использованием метода оппозиций.

Впервые теорию оппозиций для фонологического уровня языка создал Трубецкой Н.С. Он выделил привативные, градуальные (ступенчатые), эквиполентные (равнозначные) оппозиции и предсказал возможность их применения для анализа других уровней языка (Трубецкой 2000, с.79-83).

Андреева Г.В. пишет: "В отличие от антонимической пары контраст представляет многомерную оппозицию, в которой

1) основание для сравнения не ограничивается только противопоставленными признаками, но охватывает более широкий круг признаков;

2) количество членов оппозиции, реализующих семантику контраста, не ограничивается двумя. Их количество и состав определяются речевой ситуацией, или в терминах данного исследования, стилистическим контекстом контраста" (Андреева 1984, с.10).

Многомерная контрастная оппозиция основывается на взаимодействии собственно языковых и стилистических оппозиций, таких как оксюморон и антитеза. Отличие первых от вторых заключается в том, что языковые оппозиции системны, а стилистические оппозиции включают как системные противопоставления лексических единиц, так и контекстно обусловленные оппозиции, члены которых воспринимаются как противопоставленные только в данном контексте.

Компоненты таких несистемных оппозиций обнаруживают весьма отдаленную степень противопоставленности. Связь между ними не имплицируется однозначно, как, например, в антонимической оппозиции, а восстанавливается из комплекса контекстных отношений, субъективно-авторской оценки и других факторов. Возможность вариаций обусловлена и тем, что в речи может быть реализовано то, что заложено как потенция в системе языка.

Итак, контраст представляет многомерную, эстетически значимую оппозицию, состав которой определяется характером отображаемого объекта, условиями контекста.

Попытка дифференцировать виды противоположности, а также связанные с ними оппозиции значения была сделана Лайонзом Дж. Он рассматривал контраст как самый общий тип оппозиции, не ограничивающий количество компонентов в ряду парадигматически контрастирующих единиц. Оппозиция представляет дихотомию, или бинарное противопоставление контрастивов.

По определению Лайонза Дж..: "Антонимия ограничена градуальными оппозициями, а неградуальные оппозиции типа male – female автор относит к комплементарным" (Лайонз 1978, с.270).

Научная разработка проблемы контраста в лингвистике только наметилась. Существует целый ряд исследований, связанных с реализацией категории противоположности в языке (в том числе работы, посвященные антонимии), а также в речи, в связи с описанием стилистических приемов антитезы, оксюморона.

Однако необходим комплексный подход к описанию контраста на основе обобщения тех лингвистических и стилистических средств языка, которые могут выражать противоположность в тексте.

В данной работе мы будем придерживаться теории Андреевой Г.В., согласно которой контраст представляет собой многомерную оппозицию, и будем использовать такие термины как "контрастоспособность", "контрастоспособные единицы" (контрастивы) для языковых единиц различных уровней и "контрастирующий набор".

Использование в работе этих терминов позволит нам не только обозначить все виды противоположных значений, но и объединить два вида языковых отношений – парадигматику и синтагматику, и тем самым характеризовать функционирование единиц, способных выражать семантику противоположности на уровне текста.

Впервые термин "контрастоспособность" был предложен немецким лингвистом Роландом Харвегом.

Согласно Андреевой Г.В., "контрастоспособность определяется, как свойство слова вступать в больший или меньший набор парадигматических противопоставлений, одно из которых реализуется в данном контексте" (Андреева 1984, с.13).

Новиков Л.А. отмечает, что "термин "антонимия" сохраняется за тем слоем контрастоспособных лексических единиц, которые выражают смысловую противоположность, закрепленную в нормах словоупотребления" (Новиков 1973, с.89).

По словам Андреевой Г.В., "контрастив – это языковая единица, обладающая реальной или потенциальной способностью противопоставления и реализующая свою контрастоспособность в контексте" (Андреева 1984, с.16).

Для описания всего комплекса контрастоспособных единиц, как уже упоминалось раннее, мы будем использовать понятие контрастирующего или контрастного набора, предложенное Андреевой Г.В. и представленного ею в виде упорядоченной системы.

Доминирующее место в этой системе представляют языковые антонимы. Они представляют реально контрастоспособные единицы, образующие лексико-семантические оппозиции на парадигматическом уровне и актуализирующие их в синтагматике.

Наряду с антонимами к реально – контрастоспособным единицам можно отнести конверсивы, гипонимы, гиперонимы, синонимы.

Последние занимают промежуточное положение между реальными и потенциальными контрастивами, так как обладают соотносительно меньшим количеством противоположных сем, на фоне преобладающих тождественных. Их контрастоспособность в большей мере проявляется как потенциальная способность к противопоставлению, зависящая от условий контекстной реализации.

Андреева Г.В. пишет, что "потенциальные контрастивы можно предположительно разделить на группы лексико-грамматических контрастивов и контрастных ассоциатов" (Андреева 1984, с.17).

Причем сам термин "контрастный ассоциат" был заимствован ею из психолингвистики, где интенсивно разрабатывается проблема ассоциативных связей.

В психолингвистике контрастный ассоциат – это та лексическая единица, которую в качестве противочлена предлагает испытуемый в ответной реакции на слово-стимул.

Заимствование термина представлялось обоснованным по ряду причин:

1) термин достаточно прозрачен по семантике;

2) обозначаемые им единицы не обладают системно обусловленной контрастоспособностью, а приобретают таковую в контексте.

Как показывает проанализированный материал, контраст как явление многоаспектное характеризуется определенным комплексом статутных признаков. Они определяют статус контраста: логический, сущностный, стилистический.

Контрастные отношения будут представлены в работе, как в парадигматическом, так и в синтагматическом ряду. Для этого в дальнейшем рассматривается понятие контекста контраста, и определяются его границы.

Определение границ контрастного контекста и виды контрастных контекстов

Рассмотрение контраста как совокупности характерных связей и отношений единиц разных уровней, актуализирующих категорию противоположности в тексте, невозможно без контекстологического анализа, без понятия контекста.

Проблемы контекстологического анализа поднимаются в работах представителей различных школ и направлении: Д.Ферса и его последователей, Амосовой Н.Н. и ее школы, Куриловича Е., Колшанского Г.В., представителей машинного перевода.

Определение контекста как лингвистической категории предлагает Амосова Н.Н., которая также дает классификацию контекстов и ситуаций, что позволяет применять контекстологический анализ как практический метод исследования. Широко рассматривается контекст и в стилистике.

Азнаурова З.С. пишет, что "видит дальнейшие перспективы стилистической контекстологии в выделении и классификации типичных контекстов в пределах определенного функционального стиля" (Азнаурова 1973, с.236).

В процессе любого лингвистического исследования неизбежно возникает вопрос о границах контекста, его протяженности и его сущностных характеристиках.

Шехтман Н.А. считает, что "необходимо детерминировать границы контекста критерием семантической совместимости. При этом семантическая совместимость должна трактоватся как лингвистическое соотношение между семантически взаимозависимыми лексическими единицами, при которых создается смысловое единство высказывания" (Шехтман 1981, c.127).

Шайкевич А.Я. предлагает выделение контекстов разной протяженности (интервалов) для анализа взаимного распределения элементов.

На наш взгляд, границы контекста определяются самим материалом и конкретными задачами исследования.

Причем согласно Андреевой Г.В., "границы контекста могут варьироваться от минимального внутрисловного морфологического контекста "unhappy", двухкомпонентного оксюморонного словосочетания: "cruel Kindness", до целого афористического предложения и даже вплоть до целого текста" (Андреева 1984, c.19).

В данной работе используются понятия лингвистического и стилистического контекста. Подобное разграничение проводится не впервые: в учении о контексте ему предшествует разделение на воспроизводящий контекст, который реализует значение как факт языка, языковой системы, и порождающий контекст, который уводит в область индивидуального речевого творчества, находящегося в относительной зависимости от языковой системы.

Лингвистический и стилистический контекст в настоящем исследовании разделяются чисто условно: лингвистический тип контекста используется как первичный объект описания, позволяющий выделить языковых единицы, проявляющие контрастоспособность в одномерных лексических оппозициях. Стилистический тип контекста представляет многомерную контрастную оппозицию.

Характеристика лингвистического контекста контраста

По словам Андреевой Г.В., "особенность лингвистического контекста контраста состоит в том, что в нем реализуется значение противоположности, различия, для которого необходимо взаимодействие двух семантически полярных единиц А и А или А и Е" (Андреева 1984, с.20).

Следовательно, лингвистический контекст контраста, в отличие от традиционного взаимодействия слова и его окружения, представляет взаимодействие двух сем по принципу отталкивания.

Значение противоположности может реализоваться на морфологическом уровне в пределах одного слова. Использование отрицательных префиксов un-, dis-, in- (il-, im-, ir-), которые воплощают инвариантную идею отрицания, приводит к автоматическому отрицанию сущности, действия, признака, заложенного в основе слова, например, unhappy; disloyal; impossible и др.

Значение префикса дает тот семантический минус, который контрастирует со значением корня hарру, loyal, possible, в качестве положительного полюса. Результатом такого взаимодействия является противоположный семантический потенциал всего слова.

Лингвистический контекст контраста может быть автономным и представлять двухядерныи контекст. В отличие от контекстов, состоящих из сочетания ядра и указательного минимума, в контрастном контексте присутствуют два равноправных ядра, одно из которых служит указательным минимумом для другого.

По мнению Андреевой Г.В., "лингвистический контекст также может представлять сочетание потенциально – контрастоспособных слов, реализующих значение противоположности только при наличии на синтагматической оси слов – антонимов, отрицания, противительных союзов в качестве указательного минимума" (Андреева 1984, с.21).

К автономному типу контекста можно отнести антонимические контексты, выделенные на английском материале Комиссаровым В.Н. и дополненные Новиковым Л.А на базе русского языка.

Антонимичные контексты представляют только одну из разновидностей контраста контекста.

В своих работах Гельблу Я.И., а также Новиков Л.А. считают, что антонимичность, независимо от наличия противопоставления в контрастном контексте, является частью лексического значения слова, поэтому присутствие обоих компонентов в лингвистическом контексте совершенно необязательно. (Гельблу 1964; Новиков 1973).

Андреева Г.В. отмечает, что "обязательность двухкомпонентного лингвистического контекста контраста является его важной структурной характеристикой и обусловлена тем, что контрастирующий набор может включать не только языковые антонимы, но и другие разновидности контрастоспособных лексических единиц, которые не обладают статусными признаками антонимов и, следовательно, не могут однозначно имплицировать контрастирующий компонент" (Андреева 1984, с.25).

В таком случае появляется необходимость в каком-то более широком лингвистическом указательном минимуме, например, предложении, и обязательном наличии грамматических маркеров контраста. Ими могут быть отрицание с присутствием отрицательной частицы "not" или без нее, противительной синтаксической связи с союзом "but", "yet".

Маркеры могут функционировать раздельно или в комплексе. Они смещают акценты в лингвистическом контексте на уровне предложения и тем самым дифференцируют компоненты противопоставления.

Лингвистический контекст контраста в данной работе представляет контекст смешанного типа, аналогичный тому, который Амосова Н.Н. определяет как "лексико-синтаксический" контекст (Амосова 1958, с.15).

Важной характеристикой контекста контраста является понятие эквивалентности. Согласно Арнольд И.В., "под эквивалентностью понимается такое отношение между лингвистическими единицами, когда они обладают какими-то общими свойствами, позволяющими им выполнять одинаковую функцию" (Арнольд 1976, с.12).

Павлов отмечает, что "языковые средства, выражающие эквивалентные отношения в тексте, связаны с системными группировками лексических единиц и могут определяться в виде градации степеней их семантической близости" (Павлов 1983, c.40).

Антонимы, конверсивы, эквонимы, родовидовые корреляты, синонимы размещаются между полярными пунктами "низшая степень – высшая степень" семантической близости в порядке возрастания.

В данной работе мы будем рассматривать те же единицы, но по степени семантического несходства, что согласуется с задачами определения контрастного набора.

Таким образом, в соответствии с тем, с чего мы начали, антонимы, конверсивы, эквонимы, гипонимы, гиперонимы, синонимы объединяются по нисходящей шкале по признаку семантического несходства или противоположности.

Понятие лингвистического контекста, данное в работе, позволяет исследовать языковую природу контраста в отвлечении от условий семантического осложнения, от установления максимума контекстуальных связей, от средств, обеспечивающих стилистическую эффективность контраста в тексте, но является недостаточным для исчерпывающего и адекватного описания этого явления на уровне текста. Чтобы описать механизм действия контраста в тексте, необходимо привлечь понятие стилистического контекста.

Характеристика стилистического контекста контраста

В данной работе за основу принимается теория стилистического контекста в трактовке Арнольд И.В. и Банниковой И.А, которые характеризуют контекст как фактор, определяющий изменение смыслового объема слова, несущий дополнительную информацию.

Согласно их теории, стилистический контекст можно сравнить с порождающим, так как он выявляет максимум контекстуальных связей, создает контекстуальные значения, усиление одних сем и нейтрализацию других.

В работах Арнольд И.В. и Банниковой И.А. существенными факторами стилистического контекста считаются:

- повторы и контрасты (на лексико-семантическом уровне),

т.е. повторение одинаковых, сходных по значению или, наоборот,

антонимичных слов, а также слов, обладающих одинаковой или, наоборот, противоположной оценочностыо;

- эквивалентность элементов в эквивалентных позициях и связанное с этим взаимовлияние, то есть контекстуальное сближение (в

контрасте это может быть и отталкивание) слов по смыслу или характеру коннотаций под влиянием их близости в контексте;

- транспозиция на различных уровнях, употребление слов с

необычной предметной отнесенностью (семантический уровень), нарушение обычной сочетаемости (лексический уровень), употребление в

необычной синтаксической функции (синтаксический уровень) (Арнольд 1984, с.3-11; Банникова 1974, с.29-35).

Стилистический контекст проявляет себя как фон, на котором, преимущественно по контрасту, но иногда и по сходству, возникает экспрессивность стилистического приема, а чаще контекстуального выдвижения.

Стилистический контекст способен интегрировать стилистические приемы, создающие единую образную систему в целом тексте или какой-то его части. Его пределы не ограничиваются прямыми синтаксическими связями, но включает все типы связей и отношений, направленных на реализацию стилистической функции. Следовательно, стилистический контекст зависит от особенностей стилистической функции и структурности текста.

Многие из отмеченных выше характеристик определяют и контраст как объект исследования. Понятие контраста шире понятия стилистического приема, поэтому его можно отнести к системе контекстов выдвижения, что мы и попытаемся показать. Выдвижение является конструктивным принципом искусства и неотъемлемо от поэтической структуры в целом. Контраст, как и выдвижение, представляет частотное явление текста.

По мнению Лотмана Ю.М., "все разнообразие конструктивных построений текста можно свести к двум началам, а именно, со- и противопоставлению текстовых элементов разных уровней" (Лотман 1970, с.102). Последнее и составляет основу контраста.

В отличие от стилистического приема, например, антитезы, принадлежащего, как правило, одному уровню и рассматриваемому либо только в парадигматике, либо только в синтагматике, контраст охватывает несколько языковых уровней и требует анализа как парадигматических, так и синтагматических связей.

В контрасте отражается и динамика и статика структуры текста, а стилистический прием, как правило, статичен. В контрасте создается иерархия форм и смыслов, при доминирующей роли контрастной семантики, а стилистический прием не соотносится с идеей иерархии. Контраст структурно симметричен и упорядочивает текст.

Лекомцев Ю.К. пишет: "Система антонимов, стоящая за некоторым текстом, а может быть, и более широкая система противопоставлений – в терминах данной работы она рассматривается как контраст – в большей степени определяет текст, чем структура сюжета [Лекомцев 1983, с.205].

В этом аспекте контраст вьполняет функции выдвижения и солидарен с ним. В идее контраста, как и в идее выдвижения, подчеркивается единство формы и содержания. Семантика контраста определяет его форму (количество и качество лексических оппозиций, их структуру, контактное или дистантное расположение и ряд других факторов), а форма в свою очередь оказывает обратное влияние на семантику.

Итак, контраст по совокупности своих характеристик выходит за рамки стилистического приема и приближается к системе средств контекстуального выдвижения.

Андреева Г.В. пишет, что "контраст можно отнести к особой разновидности стилистического контекста, так как

1) контраст создает семантическую и структурную упорядоченность текста;

2) стимулирует возникновение информации второго рода;

3) привлекает для осуществления стилистической функции языковые элементы разных уровней, изобразительные и выразительные средства языка" (Андреева 1984, с.30).

Итак, контекст контраста представляет актуализированную в тексте категорию противоположности и имеет сложную многоярусную структуру, части которой соотносятся на базе противопоставления.

Бинарность является самой существенной характеристикой контекста и наблюдается на всех уровнях его иерархической организации: лексическом, синтаксическом, стилистическом.

Лингвистический контекст контраста автономен, представляет собой двучленное сочетание контактно или дистантно расположенных лексических единиц с взаимопротивоположным значением.

Стилистический контекст контраста представляет разновидность контекста выдвижения, охватывает несколько языковых уровней, создает иерархию форм и смыслов при доминирующей роли контрастной семантики, упорядочивает и организует текст.

Границы контекста контраста подвижны: словосочетание-предложение-сверхфразовое единство-текст.

Комплексное рассмотрение контраста как особого вида стилистического контекста, организованного принципом контраста, представляется весьма перспективным, поскольку оно поможет разрешить некоторые спорные вопросы, такие как определение границ языковой антонимии и границ самого контекста; выделение особого статуса и рассмотрение механизма образования потенциально контрастоспособных лексических единиц, а также условий, способствующих усилению стилистической выразительности контекста.

Типы связей контрастирующих единиц и их краткая характеристика

Механизм реализации и порождения контрастоспособности различных групп лексических единиц можно рассматривать в работе исходя из двух теоретических посылок:

1) Согласно Никитину М.В., "связи контрастоспособных лексических единиц – контрастивов представляют аналог концептуальных семантических связей, а их объективным основанием являются общности сущностей объективного мира и связи сущностей объективного мира" (Никитин 1983, с.37).

2) Согласно Арнольд И.В., "связи контрастивов детерминируются не только общностью референтной отнесенности, но и функциональной и прагматической общностью, общностью эмоциональной и стилистической окраски" (Арнольд 2002, с.82).

Концептуальные связи представлены двумя типами: импликационными связями (в сфере несовместимых, противоположных значений импликация проявляется на примере конверсивов) и классификационными, которые могут быть двоякого рода: 1) гипо-гиперонимичесними и 2) симилятивными.

Никитин М.В. отмечает, что "антонимия также представляет разновидность гипо-гиперонимических связей взаимопротивоположных признаковых слов" (Никитин 1983, с.40).

Концептуальные связи способны выявить возможность контрастного противопоставления только у некоторых групп реально контрастоспособных единиц, а именно: антонимов, конверсивов, эквонимов, гиперонимов, то есть тех единиц, связи которых основаны на наличии общих компонентов в семном составе их денотативных значений.

Однако, по мнению Андреевой Г.В., "… для выявления потенциальной контрастоспособности лексических и лексико-грамматических единиц аппарат концептуальных связей все же недостаточен" (Андреева 1984, с.35).

Арнольд И.В. пишет: "Связями считаются любые отношения, при которых сопоставляемые или противопоставляемые, как в данном исследовании, слова обладают каким-нибудь видом семантической общности как по денотативному компоненту своего значения: гипо-гиперонимические связи, синонимические, антонимические, эквонимические, так и по коннотативному компоненту значения: эмоциональные, оценочные, функционально-стилистические, образные" (Арнольд 1981, с.131).

Андреева Г.В. пишет, что: "Потенциальную контрастоспособность -способность лексических единиц, не передающих значения контраста в системе, реализовать семантику противоположности в условиях контекста" (Андреева 1984, с.36).

В зависимости от упомянутого выше типа контрастоспособности, выделяются две группы контрастивов: реальные и потенциальные контрастивы.

Реальные контрастивы и их разновидности

Антонимические отношения в структуре контраста

Проблема отражения в языке реально существующих противоречий тесно связана с явлением лексической антонимии и его научной разработкой. Антонимия традиционно определяется на основе противоположных и противоречащих понятий.

Андреева Г.В. отмечает, что "семантика контраста предположительно включает все виды понятийной несовместимости (контрарную, контрадикторную, векторную, комплементарную) противоположности, отрицание, а также ситуативную противопоставленность лексических единиц, морфологических разрядов, синтаксических конструкций" (Андреева 1984, с.37).

Такое расширенное толкование контраста объясняется тем, что он выходит за рамки собственно языковых уровней, представляет явление текста.

В этом качестве контраст синтезирует все типы лексических, грамматических и стилистических оппозиций, актуализирующих в тексте семантику противоположности.

Таким образом, антонимия может рассматриваться как частный случай контраста, но не исчерпывает полностью этого явления. Для определения антонимов, кроме термина "противоположность", учеными использовались семантически близкие слова: противопоставленный, контрастный, полярный, но так как семантика этих терминов в толковых словарях объяснялась через вышеупомянутый термин "противоположный", то желаемой ясности в толкование группы антонимов внести не удалось.

Иванова В.А. пишет, что "понятия "противоположное значение, противоположность" нужно семантически ограничить от явлений противопоставления, несходства, полярности, контраста, отрицания, а также вложить в них строго терминированный смысл, чтобы они адекватно отражали семантику антонимов и служили средством их опознавания" (Иванова 1982, с.6).

По отношению к контрасту такое ограничение нецелесообразно. Терминологически "контраст" перекликается с резковыраженной противоположностью, полярностью, на деле реализация контраста в тексте может включать явления противопоставления, различия, отрицание одного признака и утверждение противоположного ему свойства. Более того, простое несходство или противопоставление может перерасти в резкое несходство, контраст.

В качестве критериев антонимичности признается соотносительность противоположных значений в парадигматике и регулярная воспроизводимость в определенных синтаксических контекстах в синтагматике. Соотносительность противоположных значении определяется по признаку возможного максимума различия, т.е. противоположным считается то, что максимально различно по признаку, положенному в основание сравнения.

Комиссаров В.Н полагает, что "регулярное противопоставление слов-антонимов в речи является обязательным условием, без которого слова не могут ни стать антонимами, ни оставаться ими" (Комиссаров 1964, с.6).

Существует прямая взаимозависимость между признаками семантической соотносительности и регулярной встречаемости. Как правило, семантически соотносительные члены антонимического ряда обладают и регулярной воспроизводимостью.

Антонимия представляет один из самых систематизированных и хорошо изученных разрядов контрастоспособных единиц, поэтому описание этих лексических единиц в работе проводится с опорой на научные исследования, уже существующие в этой области.

В трактовке Новикова Л.А. мы признаем и используем следующие положения:

"Принципиальная схема классификации антонимов по типам противоположности может быть получена путем последовательного разбиения множества слов на подмножества;

Основанием для выделения антонимических оппозиций могут служить:

1) соответствие одному и тому же/не одному и тому же денотату;

2) направленность/ненаправленность;

3) градуальность/не-градуальность" (Новиков 1973, с.197).

Выделенный набор дифференциальных признаков по-разному проявляется в классах антонимов, основанных на различиях в характере обозначаемой противоположности.

Эти классы в работах Новикова Л.А. представлены так:

1 класс. Антонимы-конверсивы (они будут рассматриваться как особый разряд контрастивов);

2 класс. Антонимы-квалитативы, выражающие градуальную, качественную противоположность и антонимы – координативы противоположность координационных понятий;

3 класс. Антонимы-контративы, выражающие противоположную направленность действий, признаков, свойств, так называемая векторная противоположность;

4 класс. Антонимы-комлементативы, выражающие комплементарность.

Упомянутые выше классы антонимов можно отнести к реально-контрастоспособным единицам, так как они отвечают всем выделенным в работе критериям контрастоспособности:

а) могут противопоставляться в системе языка,

б) реализуют эту способность во всех схемах синтаксических моделей лингвистического контекста, а также в стилистическом контексте контраста, где антонимическая пара, как правило, является стержневой оппозицией контекста и участвует в расстановке акцентов при определении полюсов контраста. В силу явно выраженной семантики противоположности, антонимы в стилистическом контексте контраста могут служить семантическим маркером при определении других групп контрастивов.

Андреева Г.В. пишет что, "существуют, однако, несколько типов лексических единиц, близких к антонимам, отнесенность которых к разряду реально – контрастоспособным единицам вызывает сомнения" (Андреева 1984, с.40).

Это так называемые "межчастеречные антонимы", "квазиантонимы", "экспрессивно-стилистические антонимы". Рассмотрим некоторые аспекты их проблематики с тем, чтобы определить отношение к этим единицам с позиции их участия в контексте контраста.

Согласно Миллеру Е.Н., "слова, антонимичные по корневой морфеме, но различающиеся своим грамматическим оформлением относятся к межчастеречным антонимам" (Миллер 1981, с.78).

Например, такие пары, как "unnecessary necessities", "nonviolent violence", "to expect the unexpected", часто встречаются в оксюмороном типе контекста контраста. Однако, если считать обязательным признак сходной сочетаемости (синтаксической, лексической), который предполагает отнесенность антонимов к одному грамматическому классу слов, то эти пары лексических единиц выпадают за пределы языковой антонимии.

Способностью к контрастному противопоставлению, безусловно, обладают и "квазиантонимы", к которым согласно Апресяну Ю.Д. относятся, "слова, обозначающие цвет и слова, обозначающие биологический пол" (Апресян 1974, с.299).

Слова, обозначающие пол, в синтагматическом плане употребляются как антонимы, в парадигматике же противопоставлены по одному существенному признаку "мужской – женский". Новиков Л.А считает эти слова антонимами.

Апресян Ю.Д. придерживается иного мнения, а именно: "Отрицание признака "мужской" не равно утверждению признака "женский". Описание этих признаков будет отличаться от описания основных антонимических типов, потому что каждый из полов имеет свои собственные физиологические и анатомические признаки. Поэтому или эти группы слов представляют антонимию совершенно иного вида, либо обозначения полов должны быть исключены из числа антонимов" (Апресян 1974, с.299).

Слова эти представляют не столько значительный по количеству, сколько важный в семантическом плане слой родо – видовых коррелятов и встречаются в составе многих контрастных контекстов.

Иванова В.А. подвергает сомнению включение в разряд антонимов периферийных членов парадигмы:

гигантский крохотный

огромный микроскопичный

маленький мизерный

громадный большой

Она пишет что, "количество членов в такой парадигме может меняться, равно как и расстояние между ними" (Иванова 1982, с.15).

По-видимому, суть вопроса заключается не в том, способны ли эти слова реализовать контрастные оппозиции, а в том, какой подход к изучению и описанию антонимов считать более приемлемым, а именно:

Сужение границ антонимии путем четкого выделения ее различительных признаков и исключения всех единиц, не отвечающих установленным критериям, из разряда антонимов или Расширение разряда антонимов, включая в него все лексические единицы, способные выражать не только максимально возможную противоположность, но и различие, и противоречие.

Андреева Г.В. подчеркивает, что "поскольку существование в языке лексических единиц близких к антонимам в языке является фактом неоспоримым, проблема их классификации зависит от выбранного подхода" (Андреева 1984, с.42).

С позиций данного исследования все вышеупомянутые группы слов можно отнести к контрастивам. Это объясняется тем, что план выражения контраста предлагает больше вариации, чем более жестко детерминированная система языковых оппозиций. Критерии выделения контрастоспособных единиц, в отличие от критериев выделения антонимов, менее строги и определяются взаимодействием единиц в контексте контраста.

Конверсивные отношения в структуре контраста

В контрастный набор могут также входить слова с обращенными ролевыми структурами – конверсивы.

Новиков Л.А., признавая разноплановость явлений конверсии и антонимии, тем не менее, выделяет целые группы антонимов-конверсивов, которые образовались в результате "пересечения" этих явлений (Новиков 1982, с.214).

Апресян Ю.Д. рассматривает конверсивы как отдельную лексико-семантическую группу единиц, хотя и признает их значительное сходство с антонимией (Апресян 1974, с.259).

Зуева Э.Е. оспаривает отнесение конверсивов к антонимам. Она пишет что, "у большинства конверсивов отсутствуют типичные для антонимов отношения отрицания, а парная встречаемость лексических конверсивов в контексте явление чрезвычайно редкое в отличие от антонимов" (Зуева 1980, с.26).

Она предлагает рассматривать конверсивы как особую лексико-семантическую категорию

Признавая семантическое сходство антонимов и конверсивов, нельзя не заметить значительных различий между ними в условиях функционирования. Например, конверсивы всегда не менее чем двухвалентны, в то время как антонимы могут быть одновалентными и безвалентными словами. Выделение конверсивов в особую лексико-семантическую группу также имеет спорный характер, в силу их семантической неоднородности т.к. существуют не только лексические, но и грамматические конверсивы.

Однако, Андреева Г.В. пишет, что "контрастоспособность этих лексических единиц несомненная и относит конверсивы к контрастивам, выделяя в качестве основного признака, вслед за Лайонзом, оппозитивность значения, независимо от формы и условий функционирования" (Андреева 1984, с.43).

Конверсивы служат для выражения различий, имеющих семантическую природу; эти различия связаны со способом осмысления говорящим некоторой ситуации; сама ситуация остается неизменной.

Апресян Ю.Д. приводит следующий пример: "Перворазрядник выиграл у чемпиона. Чемпион проиграл перворазряднику" (Апресян 1974, с.259).

Предикаты в данных примерах имеют, по мнению Апресяна Ю.Д., по крайней мере, две семантические валентности. Набор ролей для этих валентностей один и тот же: для X это роли субъекта и объекта, для У – это те же самые роли, и наоборот.

В контрастных контекстах выделяются лексические конверсивы, то есть пары слов с взаимопротивоположными значениями. В основном, это глаголы с общим значением приобретения-лишения чего-либо, зависимости, соположения, типа: брать – давать, выигрывать – проигрывать, занимать – одалживать и др.

Новиков Л.А. отмечает, что "у существительных конверсивы почти исключительно представлены отглагольной лексикой или словами с глагольными корнями, например, "выигрыш – проигрыш", "победа – поражение" и др." (Новиков 1982, с.214).

Он относит к конверсивам формы сравнительной степени прилагательных и наречий. Такие конверсивы регулярно образуются от слов с качественным и координационным значением: "лучше – хуже", "быстрее – медленнее".

Новиков Л.А. связывает такой тип конверсивов с выражением индивидуальной оценки в речи. Есть, по его мнению, конверсивы и среди предлогов, выражающих пространственные и временные отношения.

Непременным условием их выделения является следующее: конверсивы должны соотноситься с разными лицами – участниками ситуации.

Регулярным способом образования конверсивов служит страдательный залог. Конверсивы, в основе которых лежит залоговая оппозиция, представляют разновидность грамматических конверсивов. В активной и пассивной конструкциях агент действия выражается в разных синтаксических позициях: в позиции подлежащего в первом случае и в позиции дополнения во втором. Пассивизацию предложения, таким образом, можно сравнить с изменением фокусировки нашего внимания (поскольку в пассивной конструкции та же ситуация представляется под другим углом зрения).

Функционирование конверсивов в качестве реально контрасто-способных единиц отмечено тем, что в плане номинации они отображают однозначный характер ситуации. Если один из лексических конверсивов в паре "gain – yield" выполняет функцию первичной номинации действия, то другой выполняет функцию повторной номинации того же действия, но с позиции другого из его участников. Таким образом, конверсивы в контрастном контексте координируют разную направленность действия и осуществляют структурно-текстовые функции.

Залоговые конструкции-конверсивы, функционируя в речи, предстают в двух видах: с одной стороны, они позволяют делать сообщение о тех или иных предметах и явлениях объективного мира, а с другой стороны, они позволяют выражать субъективное отношение к описываемым предметам и явлениям в плане их коммуникативной значимости, строить тексты в соответствии с требованиями функциональной перспективы предложения, что также совершается в русле структурно-текстовых функций.

Гипо-гиперонимические отношения в структуре контраста

В структурировании контрастного набора контекста принимают участие не только слова, связанные отношениями антонимии, конверсивности, но и слова, находящиеся в отношениях рода и вида, а важную роль в определении реального и потенциального контрастного набор, по мнению Андреевой Г.В., играет структура семантического поля (на уровне системы) и структура тематического ряда/сетки (на уровне текста).

Арнольд И.В. подчеркивает, что "связи между единицами различных уровней логической абстракции устанавливаются отношениями включения, гипо-гиперонимии" (Арнольд 1984, с.4).

Караулов Ю.Н. приводит следующий пример и поясняет: "Пол – потолок не являются антонимами в традиционном понимании, но в поле "жилище" они представляют важную семантическую оппозицию и могут, соответственно, входить в контрастный набор того или иного контекста. Аналогично можно рассматривать оппозиции "рука – нога", "голова – ноги" в семантическом поле" (Караулов 1972, с.60).

Андреева Г.В. пишет: "Частотными оппозициями лексических контрастивов являются "брат – сестра", "дядя – тетя", "муж – жена" и другие эквонимы в предметной области родства, дифференцированные по признаку пола, что и представляет основания для включения их в разряд контрастоспособных единиц. Гипоним и гипероним, дифференцированные по принципу включения, например, "дети – отцы" также могут входить в контрастный набор на правах контрастивов" (Андреева 1984, с.46).

Подробная характеристика семантического поля не входит в задачи работы, так как представляет объект достаточно хорошо изученный в лексике и семантике, а использование представлений о семантическом поле и тематической сетке необходимо для определения и описания характеристик контраста и контрастоспособных единиц.

Новиков Л.А. отмечает, что "лексические единицы, связанные гипо-гиперонимическими отношениями, основываются на логико-семантической субординации и характеризуются привативными оппозициями единиц, включенной дистрибуцией, совместимыми подчиненными понятиями" (Новиков 1982, с.241).

Гипонимы, подчиненные логически одному и тому же гиперониму, выступают по отношению друг к другу как единицы одного уровня подчинения – эквонимы. По словам Лайонза Дж., "гипонимия вместе с несовместимостью являются самыми фундаментальными парадигматическими смысловыми отношениями, посредством которых структурирован словарный состав языка" (Лайонз 1978, с.478).

Апресян Ю.Д. выделяет следующие подтипы видо-родовых и видо-видовых различий, способных реализоваться в контексте: "Признак – качество, наличие количества и интенсивности – отсутствие их, наличие положительной -отрицательной оценки, повторное действие – антидействие; взаимно дополняющие виды и неопределенное – определенное количество" (Апресян 1974, с.236).

Модель "вид – род", основанная на общности референта, не только осуществляет связность текста за счет вторичной номинации, но и обеспечивает развитие текстового содержания в плане перспективы и ретроспективы.

Согласно Новикову Л.А., "переход в тексте от гиперонима к гипониму, если они обозначают одно и то же, дает нам дополнительную информацию и конкретизирует обозначаемое" (Новиков 1982, с.242).

Синонимические связи в структуре контраста

К особому разряду контрастоспособных единиц можно отнести и синонимы. Вилшан В.Г. объясняет природу контрастоспособности синонимов тем, что синонимы и антонимы представляют собой разновидность одного явления – семантико-смысловых схождений и расхождений.

Вилюман В.Т. пишет: "Синонимы, обладая как минимум одним общим семантическим компонентом, противопоставляются по меньшей мере еще одним компонентом значения, который имеется у одного синонима и отсутствует у другого, поэтому каждые два синонима суть антонима относительно их семантических компонентов, которыми они различаются" (Вилюман 1980, с.32).

Антонимика и синонимика настолько тесно связаны семантически и функционально, что отмечаются случаи, когда слова, являющиеся антонимами к другим словам, оказываются синонимами между собой. Такие случаи отмечаются при наличии общего знаменателя (семантического, функционального, или того и другого) при сравнении лексических единиц в отношении синонимии или антонимии.

В процессе селекции отыскивается слово или признак, наиболее точно характеризующий описываемый объект, лицо, ситуацию. А так как абсолютных синонимов не существует, то тождество в одном признаке не может не предполагать различия в другом.

Винокур Т.Г. отмечает, что "такие противопоставления основаны на сопоставлении, ибо при известной разнице в его диапазоне и качестве сопоставленными могут быть только исходно близкие понятия. А стать в оппозицию друг к другу им позволяет взаимодействие предметного и стилистического значения (Винокур 1972, с.27).

Шмелев Д.Н. пишет, что "не вступая в непосредственные антонимические отношения с какими-то другими словами, они, как бы наслаиваются на антонимические ряды" (Шмелев 1964, с.145).

Согласно Андреевой Г.В., "функционально-семантические оппозиции синонимов, как правило, реализуются в стилистическом контексте контраста, в вертикальном ряду, а типичным случаем является контекст антитезы" (Андреева 1984, с.51).

Караулов Ю.Н. же подчеркивает, что "антитеза близких по значению слов определенным образом воздействует на читателя, заставляет его искать разницу между ними" (Караулов 1972, с.62).

Синонимы занимают промежуточное положение между реальными и потенциальными контрастивами их способность к контрастному противопоставлению в большей степени, чем у других групп реально -контрастоспособных слов, зависит от условий контекстной реализации, от наличия формальных и грамматических маркеров контраста, таких как противительная синтаксическая связь, отрицание.

Особенности использования контрастивов в газетно-информационном стиле.

Газетно-информационный стиль – это стиль передачи конкретных сведений с целью необходимого воздействия на лицо, поглощающее информацию. Основным отличием газетно-информационного стиля от научно-технического следует считать содержание, которое более доступно для понимания многих людей, не обладающих специализированными знаниями.

Ввиду того, что и в газетно-информационном стиле присутствует передача каких-либо фактов, то и здесь необходимы точные термины и обозначения, определяющие обширный ряд понятий и явлений.

Для газетно-информационного стиля характерна политическая терминология, которой свойственны те же основные структурные черты, что и терминологии научно-технических текстов. Тем не менее, существует и целый ряд отличий, базирующихся на меньшей строгости и порядке систем общественно-политических терминов. В газетно-информационном стиле значения некоторых терминов во многом зависят от тех или иных идеологических теорий и доктрин.

Газетно-информационные материалы практически всегда содержат массу терминов, имеющих большое количество значений, целые группы идентичных терминов-синонимов, термины-сокращения и названия.

Особую конкретику и определенность сообщению в газетно-информационных текстах придает использование имен и названий. Все это предполагает у человека, воспринимающего текст, наличие фоновых знаний. Названия и имена нередко используются и в сокращенной форме, которая нуждается в сопутствующей расшифровке в тексте либо ее отсутствии, если термины не нуждаются в дополнительных разъяснениях. Современный английский язык, а особенно его газетно-информационный стиль, переполнен сокращениями. Помимо этого ему присуща стилистическая разноплановость лексики с частым включением разговорных слов и словосочетаний, а также широкое использование готовых клише.

Одной из основных характерных черт газетно-информационного стиля является тенденция к экспрессивности. Это обусловлено функциями, которые выполняет публицистика: информационно-содержательная функция и функция убеждения, эмоционального воздействия. Они имеют особый характер в публицистическом стиле.

Информация в этой сфере общественной деятельности адресована огромному кругу людей, всем носителям языка и членам данного общества (а не только специалистам, как в научной сфере). Для актуальности информации очень значим временной фактор: информация должна передаваться и становиться общеизвестной в кратчайшие сроки, что совсем неважно, например, в официально-деловом стиле.

В газетно-публицистическом стиле убеждение осуществляется путем эмоционального воздействия на читателя или слушателя, поэтому автор всегда выражает свое отношение к сообщаемой информации, но оно, как правило, не является только его личным отношением, а выражает мнение определенной социальной группы людей, например какой-то партии или какого-то движения.

Газетно-информационный стиль обладает одновременно консервативностью и подвижностью. С одной стороны, в публицистической речи присутствует достаточное количество штампов, общественно-политических и иных терминов. С другой стороны, стремление к убеждению читателей требует все новых языковых средств, чтобы оказывать на них воздействие.

Именно поэтому в газетных текстах, часто используют контрастивы.

По определению Андреевой Г.В., "контрастив – это языковая единица, обладающая реальной или потенциальной способностью противопоставления и реализующая свою контрастоспособность в контексте" (Андреева 1984, с.16).

Для описания всего комплекса контрастоспособных единиц, как уже упоминалось раннее, мы будем использовать понятие контрастирующего или контрастного набора, предложенное Андреевой Г.В. и представленного ею в виде упорядоченной системы.

Доминирующее место в этой системе представляют языковые антонимы. Они представляют реально – контрастоспособные единицы, образующие лексико-семантические оппозиции на парадигматическом уровне и актуализирующие их в синтагматике.

Антонимы широко употребляются в газетно-информационном стиле как выразительное средство для создания контраста, служащие для усиления выразительности высказывания путем противопоставления понятий.

Наряду с антонимами к реально – контрастоспособным единицам согласно Андреевой Г.В. относятся: конверсивы, гипонимы, гиперонимы, синонимы.

Последние занимают промежуточное положение между реальными и потенциальными контрастивами, так как обладают соотносительно меньшим количеством противоположных сем, на фоне преобладающих тождественных. Их контрастоспособность в большей мере проявляется как потенциальная способность к противопоставлению, зависящая от условий контекстной реализации.

Синонимы используют в целях избежания повтора, усиления эмоциальности высказывания или уточнения понятия с целью более верной его характеристики.

Использование конверсивов проявляется в стремление к адекватности и быстроте восприятия газетных текстов читателями. Также конверсивы часто используют в газетных статьях, а особенно в газетных заголовках для оказания воздействия на читателей и тем самым привлечения их интереса, например, создание эффекта сенсации с помощью конверсивов.

Родо-видовые корелляты также часто употребляют в газетных текстах с целью пояснения отношений между высказываниями в двух разновидностях – включения и уточнения.

В свою очередь гиперонимы в препозиции в газетном тексте обычно реализуют функцию обобщения, генерализации, а гипонимы после слов с родовым значением – метаязыковую функцию уточнения, конкретизации, выделения дополнительной информации, а также стилистическую функцию переименования и замещения.

Антонимы как вид реальных контрастивов газетно-информационного текста

Антонимы – слова, противоположные по своему лексическому значению.

По структуре антонимы делятся на разнокорневые и однокорневые.

Новиков Л.А. выделяет 5 классов антонимов:

антонимы-квалитативы

антонимы – координативы

антонимы-контративы

антонимы-комлементативы

антонимы-конверсивы (рассматриваются как особый разряд контрастивов)

В газетных статьях антонимы используются для создания контраста, для выражения противоположности, противопоставления одного явления другому, а также часто употребляются в газетных заголовках для привлечения внимания читателя к острым, полемичным вопросам.

Рассмотрим следующие примеры газетных заголовков:

Россия и ОПЕК: союзники или конкуренты? (Эксперт, 28.08. 2002).

Не верьте, что будущее зависит от прошлого (Эксперт, 28.08.2002).

Невеселые размышления в веселом музее (Эксперт, 15.06. 2002).

В данных примерах согласно классификации Новикова Л.А. употребляются два класса антонимов, а именно антонимы – комплементативы (союзники – конкуренты, будущее – прошлое) и антонимы – квалитативы (невеселый – веселый), которые используются в данных газетных заголовках для повышения интереса читателей ко всей статье.

В последние годы в современном русском языке наметилась тенденция к появлению новых антонимических пар, которые активно используются публицистике:

демократия – диктатура, фашизм;

кризис – стабилизация, оздоровление;

легальный – криминальный;

соперник – партнер;

популистский – взвешенный, ответственный;

силовой – мирный, политический, цивилизованный;

фирменный – фальшивый, поддельный;

массовый – эксклюзивный, элитарный;

народ – власть;

общество – государство;

подъем – спад.

Приведем несколько примеров из газет:

Зато В. Шумейко, как всегда, активен, дрейфуя между теми, кто за силовые методы, и теми, кто за мирные (Сов.Россия, 28.08. 2004).

Глобальные ориентиры моды вечны: жарко – холодно, дорого – дешево, массово – эксклюзивно (Известия, 28.08.2005).

Не лучше ли постараться увидеть в ближнем не соперника, а партнера на колесном ходу. И тогда тропа автомобильной войны станет просто путем, который приводит из пункта "А" в пункт "Б" без неприятных приключений (Итоги, 28.08.2002).

В приведенных примерах также употребляются два класса антонимов, а именно антонимы – комплементативы (соперник – партнер) и антонимы – квалитативы (силовой – мирный, жарко – холодно, дорого – дешево, массово-эксклюзивно), которые используются в этих примерах для выражения противоположности.

Рассмотрим другие примеры:

Все больше россиян требуют дать народу свободу заниматься своими делами, а властям следить только за тем, чтобы они не нарушали законы (Левый Марш, 03.04.2012).

Вот и получается, что управленцы извозчичьего уровня, присвоив себе звание водителей, относятся к гражданам как к кобыле (Левый Марш, 03.04. 2012).

В данных примерах мы может наблюдать противопоставление антонимов (народ – власть и управленцы – граждане), которые на контрасте ярко показывают противостояние двух оппозиций.

Годы политической и экономической нестабильности породили не только социальные различия между людьми, но и новые явления в общественной жизни, нередко контрастирующие друг с другом. Непостоянство, изменчивость признаков многих явлений не могли не отразиться в сознании и в языке, и в частности, не могли не сказаться на моделировании новых смысловых противоположностей:

благотворительный – коммерческий;

богатые – малообеспеченные, неимущие;

государственный – коммерческий, частный;

законный – пиратский;

порядок, законность – беспредел;

силовые – политические (о методах);

стартовая – окончательная (о цене).

Рассмотрим следующий пример:

Законные владельцы картин отмечают, что в период кризиса пираты стали действовать активнее, качество их продукции улучшилось, в арену пиратских действий вовлекаются новые носители информации (Российская газета, 03.02.2009).

В приведенном примере, разграничение двух антонимов просматривается на контрасте двух новых понятий появившихся не так давно в общественной жизни. И здесь мы можем отметить наличие антонимов-комплементативов. Что говорит о достаточном большой роле их в антонимии.

Телевизионщики приоткрывали завесу на сущность сложившегося в РФ самого влиятельного средства массовой информации: оно у нас не частное, не государственное, а непотребно коммерческое (Советская Россия, 14.05.2012).

Распространенными становятся антонимические пары, в которых представлена сниженная, жаргонная лексика:

законность – беспредел,

легальный – мафиозный,

порядок – бардак.

Проанализируем следующий пример:

Помогут ли штрафы навести порядок на строительных площадках? Строителей начали штрафовать за бардак на стройплощадках (Российская газета, 10.04.2007).

В данном примере отчетливо видно использование жаргонной лексики, которая представлена в этом примере антонимичной парой (порядок – бардак), которая относится к антонимам-комплементативам и выражается в противоположности понятий.

Нетрудно заметить еще одну интересную тенденцию: некоторые антонимические пары характеризуются более высокой частотностью по сравнению с 70–80-ми годами XX века, так как обозначаемые антонимами явления очень актуальны в наши дни:

богатство – бедность,

богатство – нищета;

богатые (обеспеченные) – бедные (малоимущие);

правые – левые;

демократы – коммунисты;

либералы – коммунисты;

подъем (активизация) – спад.

Рассмотрим данные антонимические пары на следующих примерах:

Действительно, парадокс: бросающееся в глаза богатство и скрытая от глаз бедность. Даже нищета (Российская газета, 02.03.2004).

В данном примере используются антонимы – комплементативы (богатство – нищета), которые на контрасте показывают разграничение двух понятий в жизни.

Болезнь протекает легче, если заболевание произошло на подъеме, и тяжелее, если на спаде (АиФ, 27.01.2011).

В Ставропольском крае уже давно отдавали предпочтение лозунгам коммунистов, а не призывам демократов (АиФ, 07.12.2011).

В отдельных речевых контекстах могут быть антонимически противопоставлены слова, в словаре не отмечаемые как антонимы:

рынок – базар;

политический – идеологический;

правовой – административный;

жить – выживать;

патриоты – демократы;

свобода – порядок.

Рассмотрим подобный пример:

Шли на рынок, а попали на базар (заголовок). (Российская газета. 29.08.2008).

В данном примере, слова рынок-базар являются антонимами, т.к. в этом газетном заголовке открыто прослеживается ирония.

В речи антонимия, как и синонимия, часто оказывается не всеобщей, а характерной для языка определенных политических групп.

Таким образом, после разграничения найденных нами антонимов, мы пришли к выводу о том, в газетных статьях и заголовках более активно используются антонимы-комплементптивы и антонимы-квалитативы, менее распространены антонимы-координативы и антонимы-контративы.

Конверсивы как вид реальных контрастивов газетно-информационного текста.

Конверсивы – это слова, которые одно и то же событие показывают с разных точек зрения, как бы поворачивают его разными сторонами.

Конверсивы делятся на два типа: структурные конверсивы и семантические конверсивы.

Структурные типы конверсивов основаны на их принадлежности к определенной части речи:

конверсивы-глаголы

конверсивы-существительные

конверсивы-прилагательные

конверсивы-наречия

конверсивы-предлоги

Семантические типы конверсивов – это классы конверсных противопоставлений слов, выделяемые на основе определенных обобщенных значений, характеризующих следующие связи:

передача

приобретение и утрата

соположение

взаимозависимость и взаимодействие

причинно-следственные отношения и др.

.

3. Родо-видовые корреляты как вид реальных контрастивов газетно-информационного текста.

Гипероним – слово с родовым значением.

Гипоним – слово с видовым значением.

Гипероним включает два гипонима, которые между собой являются согипонимами и различаются по общему семантическому компоненту.

Эквонимы – гипонимы, подчиненные логически одному и тому же гиперониму, выступающие по отношению друг к другу как единицы одного уровня подчинения.

Гипонимические связи опираются на объективную организацию системных связей слов в языке и формируются между элементами, один из которых включающий, подчиненный (гипоним), имеет более богатое содержание, конкретизирует общий, включенный, элемент (гипероним), занимающий более высокий ярус иерархии.

Можно выделить три вида семантических отношений гиперонима и гипонимов в структуре гипонимической группы:

а) родо-видовое (гиперонимия);

б) видо-родовое (гипонимия);

в) видо-видовое (согипонимия).

Родо-видовая схема реализуется, при гипонимической связи, когда гипероним находится в препозиции, но также возможны разного рода модификации родо-видовой схемы с сохранением собственно гипонимической связи или с перекатегоризацией гипонимов в речевые синонимы.

Гиперонимы в препозиции в газетном тексте обычно реализуют функцию обобщения, генерализации, а гипонимы после слов с родовым значением – метаязыковую функцию уточнения, конкретизации, выделения дополнительной информации, а также стилистическую функцию переименования и замещения.

Слова с родовым и с видовым значениями могут выражать при таком соположении отношения пояснения в двух разновидностях – включение и уточнение.

Рассмотрим примеры в рамках, которых реализуются отношения уточнения:

Какие чувства (Р) испытала молодая жена? Тоску, одиночество, ревность? (В, В, В) (АиФ, 02.06.2006).

Лучше всего готовить (Р) картофель прямо в кожице – запекать (В) или варить (В) в мундире (АиФ, 05.10.2010).

Раньше, когда у меня было жуткое настроение, я приходила домой и начинала готовить (Р): резать, жарить, тушить (В, В, В) (АиФ.Суперзвезды, 07.08.2004).

В данных примерах, мы видим, что гиперонимы находятся в препозиции ряда однородных членов предложения (гипонимов), которые в свою очередь реализуют метаязыковой функцию уточнения, а также стилистическую функцию переименования и замещения.

Рассмотрим примеры в рамках, которых реализуются отношения включения:

Дело Баринова должно быть закрыто не по формуле "оправдан". Алексей Викторович должен быть полностью реабилитирован (В), а значит, восстановлен (Р) в своих правах и полномочиях (Московский Комсомолец, 02.03.2007).

Проанализируем данный пример, т.к. отношения включения отмечаются в случаях постпозиции гиперонима, т.е. когда родовое слово стоит в тексте после гипонима, а в данном примере мы видим, что гипероним находится именно в постпозиции, соответственно в данном случае реализуется отношение включения.

Приведем еще примеры использования родо-видовых коррелятов:

Но накануне первого съемочного дня в автокатастрофе разбился (В) его лучший друг. Причем погиб (Р) на машине, которую ему "выбил" сам

Юматов (АиФ, 03.09.2006).

В приведенном примере сначала употребляется слово с видовым значением, а затем, в постпозиции, – слово с родовым значением, что противоречит схеме реализации гипонимической связи и приводит к перекатегоризации гипонимов, т.е. гипонимы начинают функционировать в качестве синонимов, в данном случае гипоним "разбился" является синонимом к гиперониму "погиб".

Таких актрис, как Анна Невская, называют "синтетическими". Они могут и спеть, и сплясать, и сыграть драматическую роль (и В, и В, и В) (АиФ, 06.07.2007).

В данном примере наблюдается номинационная цепочка глагольных гипонимов, в которой однородные члены предложения контактно расположены по отношению к друг другу и находятся в отношениях перечисления, что также приводит к синонимизации гипонимов, т.к отмечается модификация родо-видовой схемы.

Хазанов гриппует (В) (заголовок).

Почти вся семья знаменитого юмориста Геннадия Хазанова болеет (Р) гриппом (Жизнь, 15.02.2008).

В данном случае, мы также можем видеть синонимизацию гипонима с гиперонимом, причем именно в этом примере гипероним "болеет" в газетной статье поясняет значение гипонима "гриппует" в заголовке.

Мы с Людой решили пройтись по местным магазинам. Шоппинговать (В) с охраной как-то неловко (Собеседник, 09.08.2004).

В приведенном примере, отчетливо видно, что автор газетной статьи, реализуя метаязыковую функцию языка вынужден был включить в текст комментарий к значению гипонима "шоппинговать", т.к. в данном случае гипоним является словом новым и тем более – окказиональным.

Ну, ребята, страна большая, дыр в коммунальном комплексе много, кто ж наверняка знает, где именно в России потечет, лопнет, сломается, взорвется (В, В, В, В)? (Мир новостей, 07.06.2003).

В этом примере, гипонимы употребляются в роли речевых синонимов в составе ряда однородных членов предложения с отношениями перечисления и развивают градационные отношения, что приводит к созданию динамизма и экспрессии в газетной статье.

Синонимы как вид реальных контрастивов газетно-информационного текста

Синонимы – слова с единым или очень близким предметно-логическим содержанием (Апресян Ю. Д.).

Основываясь на различиях в семантике и стилистической окраске, выделяются три основные группы синонимов: семантические, стилистические, семантико-стилистические. А также помимо трех основных различают контекстуальные, абсолютные и однокоренные синонимы.

Синонимы занимают промежуточное положение между реальными и потенциальными контрастивами их способность к контрастному противопоставлению в большей степени, чем у других групп реально -контрастоспособных слов, зависит от условий контекстной реализации, от наличия формальных и грамматических маркеров контраста, таких как противительная синтаксическая связь, отрицание.

Синонимы используют в публицистики в целях избежания повтора, усиления эмоциональности высказывания или же уточнения наименования явления, а тем самым и для его более верной характеристики.

В публицистической речи традиционно присутствуют такие ряды синонимов:

военнослужащий – воин – военный-солдат;

обстановка – положение – ситуация;

комментатор – обозреватель – эксперт – аналитик;

специалист – профессионал – мастер своего дела.

Например:

В конце февраля этого года отношение к военнослужащим США и НАТО в Афганистане особенно ухудшилось после того, как американские солдаты, несущие службу на авиабазе Баграм, сожгли священные для мусульман издания Корана (Красная звезда, 12.03.2012).

В данном примере, отчетливо видно использование ряда синонимов, причем эти синонимы уточняют друг друга, что проявляется в эмоциональности высказывания.

Рассмотрим другой пример:

Кто вы специалист, профессионал или мастер? (заголовок). (Первое сентября, №31 12.03.2003).

В приведенном заголовке газеты "Первое сентября" №31 2003 г. используются сразу три синонима, что говорит об усилении эмоциональности высказывания и об уточнении наименования явления, а в данном случае выборе понятий.

В публицистике последних лет возникли новые синонимические ряды:

предприниматель – бизнесмен – коммерсант;

разведка-контрразведка-спецслужба;

олигарх – магнат;

комментировать – выразить отношение;

консультации – переговоры;

поддержка – финансирование;

рутинный – текущий – обычный;

нищие – малоимущие – малообеспеченные;

бомжи – люмпены – маргиналы-аутсайдеры;

группа – структура – клан – группировка – сила – лобби – элита;

борьба – противостояние – конфронтация;

нажим – напор – давление – прессинг – лоббирование;

возместить – покрыть – восполнить – компенсировать.

Приведем примеры:

Маргинал, аутсайдер, люмпен (заголовок).

Возможно, сначала они были аутсайдерами или маргиналами, но люмпенами стали лишь после того, как бросили работу или потеряли ее. (Российская газета, 29.06.2007).

В данном примере, как в заголовке так на протяжение всей статье прослеживается употребление трех стилистических синонимов, что говорит о повышенной экспрессивной окраски статьи и замене отрицательного слова бомж такими смягченными синонимами "маргинал", "аутсайдер", "люмпен".

С началом военных действий военно-политическая и оперативная обстановка складывалась не в пользу отечественных разведки и контрразведки. Им противостоял грозный противник в лице германских спецслужб, полностью укомплектованных и мобилизованных, обладавших практическим опытом ведения подрывных действий в ходе продолжающейся уже второй год мировой войны", – заявил в интервью Интерфаксу В. Христофоров. Однако, по его словам, спецслужбы в короткие сроки сумели перестроить свою работу согласно условиям боевой обстановки (Красная звезда, 08.05.2010).

В приведенном примере употребляются семантические синонимы и наблюдается высокая экспрессивная окраска текста на протяжение всей газетной статьи.

Синонимические связи возникают и преобразуются в отдельных значениях слов, а не во всем слове в целом. Поэтому одно и то же слово может входить в разные ряды синонимов, например, слово конфликт может быть синонимом к слову война или к слову скандал; слово экстремист может быть синонимом к слову террорист или к сочетанию человек крайних (необычных) политических взглядов.

Эти свойства синонимов необходимо учитывать при их употреблении. Синонимы употребляются не только как эквивалентные наименования одного и того же предмета, но и как средство разграничения понятий.

Например:

В интервью "Комсомольской правде" 15.03.95 г. Ю. Лужков на вопрос "Говорят, ваша жена – удачливый коммерсант?" ответил: "Нет, она не коммерсант. Она бизнесмен. Она относится к предпринимателям среднего бизнеса... производство полимерных изделий". (Комсомольская правда, 15.03.2005).

Наряду с общеязыковыми синонимами, воспринимаемыми всеми говорящими как слова, близкие по значению, в публицистическом стиле функционируют речевые синонимы, близкие по значению лишь в понимании определенных общественных групп:

капитализм – нищета – голод;

бизнес – спекуляция;

приватизация – ограбление – растащиловка;

свобода – демократия – вседозволенность – беспорядок.

Например:

Голод и нищета свирепствуют в целых странах, регионах и даже континентах. Голод и нищета, низводящие человека на уровень животного с одним единственным желанием – добыть еду и минимальные средства к существованию (Единый мир, 16.02.2012).

В статье "Голодомор XXI" неоднократно повторяются речевые синонимы, что способствует усилению окраски высказывания и привлечению внимания читателей.

Таким образом, после разграничения найденных нами синонимов, можем сделать сделать выводы о том какие синонимы используются в газетных статьях более активно, какие менее, какие встречаются очень редко.

Чаще всего в газетных статьях используются семантические синонимы. Менее распространены стилистические. На третьем месте семантико-стилистические. Далее абсолютные. И наконец контекстуальные.

Литература

1. Азнаурова З.С. Очерки по стилистике слова. – Ташкент: Изд-во ФАН, 1973. – 236 с.

2. Амосова Н.Н. Слово и контекст. // Очерки по лексикологии, фразеологии и стилистике. Л., 1958, Учен. зап. ЛГУ им. Жданова, № 243, вып. 42. – с.3-23.

3. Андреева Г.В. Актуализация категории противоположности в художественном тексте // Языковая картина мира. – Кемерово, 1995. – с. 145-148.

4. Андреева Г.В. Языковое выражение контраста и его стилистические функции в художественной прозе (на материале английского языка): Авто-реф. дис.. канд. филол. наук: Л., 1984. – с.9-13, 16-19, 20-21, 25, 30, 35-40, 42-46, 51.

5. Апресян Ю.Д. Лексическая семантика. Синонимические средства языка. – М.: Наука, 1974. – с.236, 259, 299.

6. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (стилистика декодирования). – Л.: Просвещение, 1981. – 131 с.

7. Арнольд И.В. Эквивалентность как лингвистическое понятие. // Иностранные языки в школе.- 1976. -№ 1. – с.11-18.

8. Арнольд И.В. Стилистика. Современный английский язык.- М.: Наука, 2002. – с.81-88.

9. Арнольд И.В. Лексико-семантическое поле в языке и тематическая сетка текста. // Текст как объект комплексного анализа в вузе. – Л., 1983. – с.3-11.

10. Банникова И.А. Контекстные характеристики семантически осложненных слов в современном английском языке: Автореф.дис....канд.филол.наук. – Л., 1974. – с.29-35.

11. Белова Г.М. Лингвистические средства выражения антитезы: Автореф.дис.... канд.филол.наук. – М., 1970.

12. Бондарко А.Е. Грамматическая категория и контекст. – Л.: Наука, 1971. – 115 с.

13. Введенская Л.А. Проблемы лексической антонимии и принципы составления словаря антонимов: Автореф.дис.... докт.филол. наук. -Ростов-на-Дону, 1973. – 27 с.

14. Вилюман В.Г. Английская синонимика. – М.: Высшая школа, 1980. – 32 с.

15. Винокур Т.Г. О содержании некоторых стилистических понятий. - В кн.: Стилистические исследования. – М.: Наука, 1972. – 27 с.

16. Винокур Т.Г. Закономерности стилистического использования языковых единиц. – М.: Наука, 1980. – 37 с.

17. Вольперт Р.Х. Коннотативный уровень описания грамматики. - Рига: Знание, 1979. – 159 с.

18. Гельблу Я.И. Антонимия и антитеза // Ученые записки, Вып.15, №6. – Уфа, 1964. – с.153-158.

19. Гутман Е.М. К вопросу о стилистическом значении антитезы в различных функциональных стилях: Ученые записки. – Рига, 1970. – с.7-15.

20. Зуева Э.B. Конверсные отношения в лексике и антонимия. // Проблема слова и словосочетания. – Л.: 1980. – с.23-27.

21. Иванова В.А. Антонимия в системе языка. – Кишинев: Штиинца, 1982. – с.6, 15.

22. Исаев А.В. К вопросу о соотношении лингвистического и логического в учении об антонимах. // Научные доклады высшей школы. – Филологические науки, 1972. – с.49-56.

23. Караулов Ю.Н. Структура лексико-семантического поля. // Научные доклады высшей школы. – Филологические науки, 1972. – с.62.

24. Колшанский Г.В. Контекстная семантика. – М.: 2010, Изд 4. – с.47-50.

25. Комиссаров В.Н. Словарь антонимов современного английского языка: Введение. – М.: Международные отношения, 1964. – с. 6-24.

26. Кузнец М.Д., Скребнев Ю.М. Стилистика английского языка. - Л.: Просвещение, 1960. – 175 с.

27. Кухаренко В.А. Интерпретация текста. – Л.: Просвещение, 1979. – 327 с.

28. Лайонз Дж. Введение в теоретическую лингвистику. Пер. с англ. Изд.2- М.: Прогресс, 1978. – с.270, 478.

29. Лекомцев Ю.K. Антонимический текст. // Текст: Семантика и структура. – К.: Наука, 1983. – 205 с.

30. Лотман Ю.М. Структура художественного текста. Серия семиотических исследовании по теории искусства. – М.: Искусство, 1970. – 102 с.

31. Миллер Е.Н. Межчастеречная антонимия. – Филологические науки, 1981, ч. І. – с.78-82.

32. Михайлов В.А. Антонимия, бинарные и градуальные оппозиции: Автореф.дис.... канд.филол.наук. -Л., 1983. – 20 с.

33. Никитин М.Е. Лексическое значение в слове и словосочетании (Спецкурс по общей и английской лексикологии). – Владимир: 1974. – 222 с.

34. Никитин М.В. Лексическое значение слова (Структура и комбинаторика). – М.: Высшая школа, 1983. – с.37 – 40.

35. Николаева Т.М. Лингвистика текста. Современное состояние и перспективы; Новое в зарубежной лингвистике. Вып.8. – М.: Прогресс, 1978. – 29с.

36. Николаева Т.М. Семантика акцентного выделения. – М.: Наука, 1982. – 104 с.

37. Новиков Л.А. Антонимия в русском языке (Семантический анализ противоположности в лексике). – М.: Изд-во МГУ, 1973. – с.89, 197.

38. Новиков Л.А. Семантика русского языка. – М.: Высшая школа, 1982. – c.214, 241-242.

39. Павлов В.В. Языковые средства выражения эквивалентных отношений в тексте: Автореф.дис.... канд.филол.наук. – Киев, 1983. – c.40.

40. Скребнев Ю.М. Очерк теории стилистики. – Горький, 1975. – 175 с.

41. Трубецкой Н.С. Основы Фонологии.- М.: Аспект-Пресс, 2000. – с.79-83.

42. Хлебникова И.Б. К проблеме средств связи между предложениями в тексте. – Иностранные языки в школе, 1983, № I. – с.7-10.

43. Шайкевич А.Я. Дистрибутивно-статистический анализ текстов: Автореф.дис.... доктора филол.наук. – Л., 1982. – 54 с.

44. Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка. – М.: Просвещение, 2009. – 312 с.

45. Шаховский В.И. О лингвистике коннотации. // Семантико-системные отношения в лексике германских и романских языков. Волгоград, 1979. – с.39-48.

46. Шептулин А.П. Диалектический метод познания. – М., 1983. – 320 с.

47. Шехтман Н.А. О границах контекста. // Интерпретация художественного текста в языковом вузе: Сб.статей. – Л., 1981. – с.123-130.

48. Шмелев Д.Н. Очерки по семасиологии русского языка. – М.: Просвещение, 1964. – 145 с.

49. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики. – М.: Наука, 1973. – 280 с.

50. Штелинг Д.А. Семантика оппозиций в системе местоимений. - Известия Ан СССР: Серия литература и язык, 1983,т.42 № 5. – с.444-449. ПРИЛОЖЕНИЕ